Спасибо.

Сейчас я собираюсь поговорить с вами о мысли как о том, что занимает очень важное место среди трех составляющих процессинга, которыми являются мысль, эмоция, усилие.

... очень, очень мало научной фантастики.

Так вот, мысль – это сущность, бытийность и так далее.

Я публиковал в основном приключенческую литературу и то, что называли «психологическими» рассказами. И я написал множество научно-фантастических произведений, которые так и не увидели свет... меня это никогда особо не волновало.

В прошлой лекции я говорил с вами о шкале тонов. И вы заметите, что чем выше человек поднимается по шкале тонов, тем лучше становится его способность мыслить; степень разумности напрямую показывает положение на шкале тонов. Я, кроме того, рассказал вам, что вот тут, внизу, в промежутке от 0,6 до 2,2 располагается диапазон усилия. Люди, которые в нем находятся, очень, очень МЭСТные. Немного выше этого диапазона располагается диапазон эмоции.

Но я как-то раз открыл одну старую книгу, на которую никто никогда не смотрел; в ней описывается полная система космической навигации. Там описывается, как вести корабль в космосе, там очень много говорится на эту тему. Там все описано очень точно. И я взглянул на это... тогда, когда я это писал, я сам удивился, почему мне это приходило в голову с такой легкостью. Так вот, внезапно я обратил внимание на название планеты и на ее местонахождение, подошел к психометру и получил парочку падений величиной в два деления на название этой планеты и название системы.

Что ж, мысль воздействует... или создает следствия в отношении физической вселенной... трансформируясь в движение или усилие; понимаете, мысль трансформируется в усилие посредством эмоции. Так что эмоцию можно рассматривать как некий мост... точки на шкале тонов соответствуют положениям на этом мосту. И на самом деле эмоция – это не более, чем вот что: каким образом мысль соединяет усилие и контрусилие. Мысль соединяет усилие и контрусилие, и состояние бытийности, которое в итоге получается, мы называем эмоцией человека. Это очень просто.

Женский голос: Как она называлась?

Иначе говоря, мы считаем, что диапазон эмоции делится на две части: выше его середины эмоция создается посредством мысли, а ниже середины – посредством усилия. Иначе говоря, когда разум передает в мозг свое решение, оно, переходя через мост эмоции, превращается в усилие. Так что вы можете взять человека, ударить его и вызвать у него определенную эмоцию и определенную мысль, или же вы можете добиться, чтобы человек подумал что-то, что вызовет эмоцию и вызовет усилие.

Планета Даринго в системе Сириуса.

Вы хотите, чтобы кто-то упорно и напряженно работал, – нет ничего проще: вам нужно сообщить ему мысль, которая сможет рестимулировать определенную эмоцию, а та, в свою очередь, сможет превратить усилие в действие. Поэтому, к примеру, прежде чем ваши войска вступят в бой, вам необходимо решить, какого рода усилие они должны создать. Вам нужно разрушительное усилие, поэтому вы добиваетесь, чтобы войска были в гневе. Вы сообщаете им такую мысль, которая пробуждает в них гнев, и этот гнев включает разрушительное усилие. Это происходит механически, как если бы вы держали в руках крестовину с привязанными ниточками и заставляли марионетку плясать. Вы сообщаете войскам мысль, которая вызовет эмоцию, необходимую для того, чтобы они сделали то, что вам нужно... очень просто. Или же вы направляете на них усилие, необходимое для возникновения эмоции, которая вызовет определенную мысль.

Женский голос: Частью чего это было? Где была эта история?..

В физической вселенной, во всем диапазоне, вы не имеете дело непосредственно с эмоцией, и исключение составляет лишь контрэмоция. Вы можетечувствовать контрэмоции, которые идут от других людей, и, таким образом, контрэмоция как бы вклинивается посередине между мыслью и усилием.

Система Сириуса.

Так что здесь перед вами... это не шкала тонов. Это чем-то похоже на шкалу тонов. Но первый шаг – это мысль, вот здесь – эмоция, а вот здесь – контрусилие.

Женский голос: Система Сириуса.

Так вот, когда в той области, где присутствует контрусилие, возникает эмоция, это в действительности неадекватная эмоция, поскольку она недостаточно чистая... здесь присутствует дисбаланс. Более 50 процентов эмоции смешано с усилием. На самом деле с усилием смешано, вероятно, 95 процентов... какой-то такой большой процент... с усилием, а не с мыслью.

«Цареубийца».

Так вот, здесь, внизу, в этой части диапазона контрусилия, если вы захотите создать усилие, вы сможете создать лишь один его вид – разрушительное усилие... открытое или скрытое... либо усилие убежать, либо усилие прекратить действия, либо усилие ничего не делать и так далее – если вы будете использовать неадекватную эмоцию. Таким образом, единственная разновидность усилия, которую вы сможете создать, – это усилие разрушить, убежать или прекратить действия... я хочу, чтобы вы это как следует поняли. Это, пожалуй, и все виды усилия, которые присутствуют в диапазоне от тона 2,2 и ниже: уничтожить, убежать или прекратить действия.

Мужской голос: Ага. Даринго.

Так вот, вы смотрите на шкалу тонов и обнаруживаете, что от тона 2,2 и ниже, где-то до тона 1,2, идет диапазон возмущения, гнева и разрушения, и действия, которые тут совершаются, – это разрушительные действия.

Даринго. Планета, кажется, номер двенадцать... двенадцатая орбита... с ума можно сойти. Я беру название планеты, которое, как мне казалось, я выдумал пятнадцать лет назад или двенадцать лет назад или что-то в этом роде, произношу, подключившись к психометру, – и стрелку зашкаливает.

Теперь снова посмотрите на все это. На каком уровне действует это общество? Иначе говоря, на каком уровне вы действуете, когда используете в качестве побудительной силы наказание, когда вы говорите человеку, что, если он не сделает того-то и того-то, вы его накажете, иными словами, вы примените к нему усилие или лишите его возможности прилагать усилие, например, будете морить его голодом... вы собираетесь управлять им с помощью усилия, а не с помощью мысли... единственная реакция, которую вы вообще можете получить в ответ, – это разрушение, отступление или прекращение действий.

Женский голос: Действие всегда предшествует мысли.

Так вот, это очень интересно, поскольку вы были свидетелями того, как в различных обществах применяется наказание в качестве побудительной силы, и очевидно, что общество кое-как ковыляет. Но здесь есть небольшая загвоздка. Так уж получается, что если общество преуспевает, то оно преуспевает благодаря мысли; в нем присутствует мысль.

Факт. Это очень похоже на факт. Вот почему я все время спорил с людьми, которые говорили мне что-то насчет воображения! Ведь раньше я не мог объяснить, почему то, что, казалось бы, было чистым воображением, представлялось мне таким реальным. И я сам ломал над этим голову. Однако же в одном рассказе за другим я описывал большие куски прошлых жизней. Кстати, с этих историй исчезает заряд.

К примеру, если бы люди в компании «Боинг» работали только с одной целью – чтобы получить зарплату... ни один из самолетов, которые вы видите, не был бы построен. Я не говорю, что сейчас они строят самолеты, но суть в том, что... суть в том, что они добились бы гораздо меньшего успеха и вряд ли что-нибудь вообще происходило бы. Но там есть люди, которые работают с некоторым энтузиазмом и некоторым желанием что-то сделать, и так будет продолжаться какое-то короткое время, пока их не загонят в диапазон усилия, используя наказание в качестве побудительной силы. Понимаете? Так будет продолжаться короткое время... поэтому они трансформируют свои мысли посредством эмоции в конструктивные действия. Так и строятся самолеты.

Допустим, я прохожу инцидент, быстро продвигаюсь вперед – и внезапно наталкиваюсь на одну из этих штук: бабах! И я застываю. Ведь, понимаете, я печатал мой текст на электрической пишущей машинке, и все это шло хмм-бапити-бапити-бапити-бапити-бап – бабах! Бапити-бапити-бап – хмм-мммммм. Просто замечательно.И естественно, когда вы сидите за электрической пишущей машинкой и выстукиваете на ней рассказ, этот рассказ превращается в лок или что-то подобное. Так что я прохожу инцидент, все там четко и ясно, нет никаких препятствии, пока внезапно я не наталкиваюсь на какую-то часть этого инцидента, которую я использовал для написания рассказа или повести. Внезапно уходишь назад в 1522 год или около того. Я использовал небольшую часть действительности в рассказе, понимаете, и я просто натыкаюсь на нее – бабах! И я удивляюсь: «Что это за чертовщина?» – понимаете? Поработаю над этим секундочку, а потом внезапно слышу это хммммм, а потом ввум – заряд исчез.

Самолеты разрушаются и работа завода замедляется из-за наказаний, используемых в качестве побудительной силы. И уровень 1,0, такой вот низкий уровень

Женский голос: «Пишущая машинка в небесах».

– 1,0... либо диапазон от 0,6 до 2,2... группа терпит существование такого низкого диапазона потому, что в ней присутствует мысль. Иначе говоря, группу невозможно вогнать силой ни во что другое, кроме как в разрушение, убегание и прекращение действий. Ее можно вогнать силой в гнев, страх, апатию.

Ага, пишущая машинка в небесах. Я как-то написал повесть под названием «Пишущая машинка в небесах». Там говорилось об одном парне, который проживал роль героя книги; этот парень жил и жил в роли другого человека.

Таким образом, если вы хотите, чтобы что-то было построено, вам понадобится вложить в это очень много хороших, конструктивных мыслей. Иначе говоря, вам нужно вкладывать в это мысль... здравый смысл, разумность. Необходима разумность.

Женский голос: Жизненный континуум самого себя.

Вы берете группу людей и приводите им какую-нибудь разумную причину, по которой что-то должно быть сделано... это мысль, понимаете? И эта мысль затем преобразуется в эмоцию, – в восторг, в энтузиазм, или даже в радость, консерватизм, или даже в скуку... высокий уровень скуки... и вы добьетесь каких-то конструктивных действий.

Да. Да. Я, несомненно, как раз и создавал такой жизненный континуум. Как бы то ни было, я пишу этот проклятый рассказ, и у меня образуется огромное количество всевозможных локов, связанных с этой проклятой пишущей машинкой.

Но если вы накинетесь на группу со словами: «Вы должны это сделать, а не то...» Вы получите разрушение, отдаление или прекращение действий... поражение.

Никто не прошел со мной факсимиле «Один»; я дошел его только примерно до середины. И боже мой, эта проклятая пишущая машинка по-настоящему пригвоздила его к месту.

Именно поэтому сегодня, на данном этапе истории, армии пользуются такой популярностью у человечества, ведь, понимаете, сформировать армию очень просто. Все, что вам нужно сделать, – это пригрозить всем наказанием, вот армия и сформирована. А потом, если вы пригрозите им еще немного большим наказанием, они начнут разрушать. Именно поэтому в наши дни война является самой популярной спортивной игрой для закрытых помещений. Это самое большее, на что люди – как человечество в целом – способны в плане конструктивных действий. И они будут указывать вам на множество положительных моментов, которые связаны с войной. И вы обнаружите, что все эти положительные моменты существовали и до войны.

Я написал первую книгу... я написал первую книгу по Дианетике на этой пишущей машинке. И бог ты мой, эта первая книга... время от времени я пытаюсь заставить ее исчезнуть как постулаты и локи, но она просто никак не исчезает; она никак не исчезает. Я начал проходить факсимиле «Один», и боже мой, это похоже на то, как если бы грузовик «Мак» врезался в склон горы. Там стоит эта книга.

Но если бы кто-то сказал: «Вот это очень разрушительно!» – что ж, тогда кто-нибудь во время войны стал бы вкладывать в это деньги и энергию. Это поставили бы на службу разрушению. Именно так появилась атомная бомба. Никто не построил бы атомную бомбу... при том уровне тона, на котором находилось общество... никто не построил бы атомную бомбу и никто не завоевал бы атом лишь ради того, чтобы человеку стало легче добиваться успеха, чтобы он мог совершить полет к звездам или сделать что-то еще столь же конструктивное. И с какой же целью они грозятся пустить это в ход сейчас? Так что даже на этих примерах вы видите некоторые доказательства того, о чем я говорил.

Мужской голос: Рон, а ты мог бы это сделать путем чтения книги?

Разумность порождает посредством эмоции конструктивное усилие, которое приносит благо различным динамикам. Применение силы порождает неадекватную эмоцию, которая вызывает разрушительные усилия.

А?

Так вот, я говорю вам это не для того, чтобы побудить вас заняться реформацией общества. Я говорю вам это как одиторам, чтобы вы знали, как работать с преклиром. Преклир, которого силой заставляют проходить инцидент без какой бы то ни было разумной причины, которого просто силой заставляют пройти инцидент, подталкивают, принуждают к этому и впихивают в этот инцидент, которого донимают и протаскивают через инцидент, окажется в конце сессии ниже на шкале тонов, чем в начале сессии, поскольку к нему применили силу или пригрозили силой.

Мужской голос: Ты мог бы это сделать путем чтения книги?

Поэтому гораздо легче добиться, чтобы преклир прошел инцидент, установив с ним АРО. АРО: аффинити, общение и реальность... иначе говоря, разумность. Неважно, сколько времени на это уйдет, но вы не сможете поднять преклира по шкале тонов, если будете силой заставлять его делать что-то. Это кое-что говорит вам о тоне сессии, это кое-что говорит вам об этом.

Вполне возможно.

Что ж, вот самая разумная причина, на которую вы можете указать любому преклиру, чтобы он прошел инцидент: покажите ему в его непосредственном окружении какого-нибудь человека, который находится просто в поразительно хорошем состоянии, поскольку, понимаете, это высоко на шкале тонов. Поэтому, если вы не можете одитировать преклира А... не нужно ломать себе голову в попытках отклировать этого преклира как недоступного психотика, ведь именно им он и является. Проодитируйте преклира Б и поднимите его на явно высокий уровень.

Женский голос: А как насчет прощания капитана в романе «К звездам»?

Так вот, конечно же, при работе с настоящим, истинным психотиком необходимо использовать очень, очень мягкий подход. И я думаю, вы обнаружите, что многие психотики находятся в факсимиле «Один»... они делают расчеты на основе этого факсимиле или драматизируют его.

Прощальное письмо в романе «К звездам»?

Хорошо. Так вот, это должно указать вам на то, что в диапазоне мысли... (используя эти принципы), это должно указать вам на целый ряд способов работы с преклирами и на то, как работать с конкретным преклиром. И на самом деле вам больше ничего и не нужно знать. Если вы будете убеждать его, если вы будете проявлять приятные эмоции, а не неадекватные эмоции... гнев, страх и все такое, – вы добьетесь, чтобы он прошел инцидент. И вы удивитесь, когда узнаете, что может пройти преклир ради разумного одитора, который находится в приятном расположении духа... он пройдет ради него все, что угодно.

Ага. Ну, «К звездам», скорее всего, соответствует действительности с точки зрения того, как шла жизнь в таких вот обстоятельствах; скорее всего, это вполне соответствует действительности, но растягивание времени – не соответствует. И я знал еще тогда, когда писал это, что оно не соответствует действительности; я написал это по приказу редактора.

И наоборот, возьмем какого-нибудь одитора, который являет собой излюбленный типаж американской армии или психиатрии, или кого-то в этом роде, и он намеревается пропихнуть преклира через этот инцидент... а преклиру не становится лучше – преклиру не становится лучше, «потому что он сам виноват!» Что получится в итоге? В итоге преклир заболеет еще сильнее. Неважно, что с ним пройдут.

А?

Итак, я собираюсь дать вам решение для этой проблемы. В «Настольной книге для преклиров» вы найдете список из десяти шагов, которые необходимо пройти, чтобы излечить психотика. А первые четыре шага из книги «Продвинутая процедура и аксиомы» в самом деле излечивают психотика.

Женский голос: Письма, которые пришли после публикации этой повести с пространными рассуждениями по поводу «времени»…

Однако те десять шагов следует применять лишь к буйно помешанным преклирам, к тем, кто является недоступным кейсом, кто не хочет слушать, кто явно не хочет поправляться, кто говорит: «Ну, я не знаю, есть ли с этого хоть какой-то прок», и:

О, да, я знаю. Да уж, люди действительно забеспокоились насчет фактора времени, потому что с фактором времени там что-то было не так; это неправда.

«Я вчера прочитал в газете, что было выпущено новое отличное лекарство. И оно, конечно же, избавит человечество от всех болезней... просто новая таблетка». Он берет эту таблетку, забрасывает себе в рот и собирается выздороветь.

Я проходил один из этих инцидентов... Боже мой, если бы я наткнулся на этот материал, пытаясь проходить все это пару лет назад, я бы подумал: «Да уж, вот это иллюзия так иллюзия; у меня пошли настоящие галлюцинации».

Между прочим, примерно каждую неделю выпускается какое-нибудь новое лекарство. И этому всегда посвящают первые полосы газет: «Теперь чудесное лекарство излечивает туберкулез за пять минут!» Это первый пресс-релиз... Американской медицинской ассоциации или кого-то еще.

Но я начинаю проходить один из этих инцидентов... Герой романа «К звездам» – это инженер десятого класса. У них там была шкала от плебеев до аристократов. Она начиналась с первого класса, дальше шел второй класс и так далее... десятый класс. Десятый класс был не очень высоко.

Второй пресс-релиз: «Новое чудесное лекарство используется в местной больнице»... по-прежнему на первых полосах.

Но вот я прохожу инцидент с огромной скоростью, я не знаю, где, черт побери, я нахожусь, и вдруг я наталкиваюсь на... бабах! И я начинаю проходить инцидент, в котором я вешаю пиджак на крючок. Я просто прохожу лок, связанный с этим пиджаком, – и я вижу цифру «10» на воротнике!

Теперь мы смотрим на вторую страницу: «Производство чудесного лекарства подешевело». До этого момента оно стоило 100 000 долларов за миллиграмм.

Да, вы думаете, у вас есть проблемы. Вы думаете, что у вас есть проблемы в процессинге, но вы не превращали свои инграммы в источник дохода и не продавали их годами!

Потом читаем на пятой странице: «Предостережение по применению чудесного лекарства. Местный врач заявляет...»

Меня беспокоит только одно: кто-нибудь из присутствующих когда-нибудь читал «Страх»?

Пятнадцатая страница, где-нибудь в разделе частных объявлений: «Как выяснилось при более детальном изучении, чудесное лекарство ничего не лечит», либо «...излечивает пациентов в отдельных случаях, но приводит к полной утрате чувства равновесия».

Женский голос: А, я как раз сейчас его читаю.

И это непрерывный цикл. И кто-то говорит вам о новом чудесном лекарстве... он купит его, но он не купит то, что есть у вас и что поможет ему выздороветь. Вас это озадачивает, поскольку вы видели, как все эти чудесные лекарства обесценивались, обесценивались, обесценивались. И никто не замечает, что всякий раз они обесцениваются.

Да? Ну, меня это беспокоит!

Появляется какое-то лекарство, и на первой полосе говорится: «Гистамин. Ура! Ура! Ура!» А потом... когда вы доходите до пятнадцатой страницы: «Не принимайте гистамин, особенно, если вы за рулем, поскольку вы почувствуете ужасную сонливость. Он вызывает тошноту, и, очевидно, в любом случае не очень-то помогает при аллергии».

Кстати говоря, не позволяйте мне слишком беспокоить вас всеми этими штучками, относящимися к космической опере. Космическая опера всегда была моим хобби. Я предпочитаю писать космическую оперу, а не что-то еще, – по той простой причине, что когда я только начал инженерные исследования, мое первое исследование было посвящено реактивным двигателям... реактивным двигателям. И в 1932 я сконструировал реактивный двигатель – контролируемый V-2. Он все еще хранится в архивах; он был описан в инженерном журнале.

Таков цикл лекарства.

Этот двигатель был испытан. Он был сделан из водопроводной трубы, банок жидкого горючего и так далее. Очень, очень продвинутый реактивный двигатель для наших времен; но этот двигатель – просто ничтожная самоделка в сравнении с некоторыми из тех реактивных двигателей, с которыми я сталкивался в космической опере. Я хорошо знаком с реактивными двигателями, и это неудивительно.

Женский голос: Так много людей просто помешались на таблетках, вы думаете, это тоже является частью факсимиле «Один»?

Но суть в том... суть в том, что вам не нужно беспокоиться по поводу космической оперы; если ее не существует, то ее не существует для вас; вот и все. Если вы хотите жить на Земле и если ваши преклиры хотят жить на Земле, я не советую вам (ведь, в конце концов, вы мои друзья)... не начинайте ходить и рассказывать людям что-то по поводу космической оперы – они вам не поверят. Они скажут: «Это просто такой Хаббард, у него много космической оперы; многие ваши ребята начитались научной фантастики, они просто сверх-рестимулировались, так что у них воплощаются в жизнь все те истории, о которых они читали, и все такое». Вероятно, люди будут отвечать вам примерно таким образом.

Да, вне всякого сомнения.

Что вы хотите сделать, так это произвести максимальный эффект, поэтому не трудитесь объяснять преклиру что-то по этому поводу. Он наткнется на космическую оперу так же, как и вы.

Между прочим, я бы не стал критиковать за это ни одну организацию и ни одну профессию, поскольку таблетки... таблетки – это что-то плотное и связанное со структурой. А в факсимиле «Один» конкретно говорится, что вы не должны прикасаться к человеческому разуму: вы не должны проходить никакие инциденты, вы не должны забавляться с разумом, вы не должны пытаться выздороветь, все равно ваше состояние лучше, когда вы больны... и все в таком роде. Поэтому нет ничего удивительного в том, что все человечество посадили на лекарства.

Один парень звонит мне из Нью-Йорка: «Как проходить то-то и то-то?» Я рассказываю ему, как проходить то-то и то-то. Он перезванивает мне через два дня и говорит:

В конечном итоге структура не так уж сильно влияет на функцию. Однако самым серьезным соперником одитора является «лекарство». Неважно, что с человеком делает лекарство, он все равно предпочтет принять его, чем получать одитинг... который может принести ему какую-то пользу. Но он избегает одитинга не потому, что тот может принести ему какую-то пользу; в действительности он избегает факсимиле «Один»... он очень старательно его избегает.

• Знаешь, это ненастоящий инцидент.

Так как же вам с этим справиться? В мире достаточно людей, которые будут слушать, которых можно привести в качестве блестящего примера тем, кто не хочет слушать, так что в результате те, кто не хотели слушать, станут слушать.

Поэтому, работая с преклирами... если говорить о том, что вам нужно думать о преклире и как вы должны работать с ним... вам не нужно ломать голову в попытках справиться с недоступным кейсом. Попробуйте справиться с одним кейсом, а если он не поддастся, попробуйте справиться с другим и так далее, пока вы не разрешите какой-нибудь кейс. Так вот, на этом этапе ваша уверенность возрастет. Тогда возьмите другого преклира, у которого есть желание, и разрешите этот кейс. После этого в вашем окружении будет парочка ходячих чудес, так что вы сможете добиться, чтобы первый кейс, с которым вы безуспешно пытались справиться, пришел к вам, повалился на кушетку и прошел инцидент.

Каково влияние мысли и ограничивает ли ее что-нибудь?

И он добавил:

Ее ограничивает факсимиле «Один». Ни о каких других ограничениях мне не известно, за одним исключением: мысль, прикованную к усилию, можно пригвоздить к месту и аберрировать с помощью неадекватной эмоции и наказания. Это можно сделать, но это и все, что не так с мыслью.

• А кроме того, я никогда не читаю такого.

И если взять, скажем, десять потенциальных преклиров и выбрать из них... независимо от того, насколько плохо состояние Эми или Джорджа, независимо от того, насколько оно плохое... возьмите того преклира, чей кейс разрешится быстрее. Возьмите того, кто, по-видимому, сможет пройти факсимиле «Один» с величайшей легкостью. Возьмите его, потому что тогда вы разрешите кейсы и Эми, и Джорджа. Но не берите Эми или Джорджа, если вам не кажется, что их кейсы можно будет быстро разрешить.

Женский голос: Ого!

Так что вам нужно посмотреть вокруг и найти самого легкого преклира, которого вы только сможете найти. В конце концов, вы потратите на него всего лишь несколько часов одитинга... всего лишь несколько часов. Очистите его кейс. А потом все вдруг посмотрят и скажут: «Боже! Кто это идет по улице, такой сияющий и сверкающий?» И он скажет: «Ну, я...», и сомнений у них поубавится. Иначе говоря, вы подняли их тон просто за счет того, что слегка подняли тон всего человечества, поработав с кем-то одним.

Да. Это любопытно, не так ли?

Вы берете следующего преклира... следующего по легкости. Не обивайте пороги местных психушек и больниц и так далее... от этого нет толку. Просто возьмите любого человека, который пришел к вам и у которого, по-видимому, очень легкий кейс, и разберитесь с ним. А потом возьмите еще какой-нибудь очень легкий кейс и разберитесь с ним. И если вы поднимете на этот уровень пять или шесть человек из нескольких близлежащих кварталов, то об этом пойдут разговоры по всей округе. И не успеете вы глазом моргнуть, как у вас на пороге окажется тридцать или сорок кейсов, с которыми раньше вам было бы сложновато справиться. Они легко разрешатся. И тогда к вам придет преклир с самым трудным кейсом в этом районе, ляжет на кушетку, будет проходить инцидент два или три часа, а может быть, четыре или пять часов или около того, а может быть, даже меньше, и бац! – поднимется по шкале.

Любопытно также то, что среди нас подавляющее большинство тех, кто очень интересовался научной фантастикой; и также любопытно то, что люди, которых мы в какой-то мере приводим в порядок, начинают изобретать куда лучшие электронные устройства, чем все, что было изобретено раньше. И люди, которые занимаются этим предметом, в значительной степени интересуются мыслью – метафизикой, мистицизмом и подобными направлениями... это люди, которые очень интересуются мыслью.

И потом будет происходить вот что: люди, проходя по улице, просто увидят вашу дверь и автоматически заставят исчезнуть факсимиле «Один»! (Смех)

Эти две области знаний являются почти постоянным объектом интереса практически всех, кто занимается данным предметом. Так вот, это должно что-то значить для вас, поскольку по имеющимся у меня данным (которые, возможно, являются правильными, а возможно, и нет), именно с этим и был связан изначальный конфликт.

Женский голос: Их нужно будет вести туда строем.

Дело было в том, что развитые народы... развитые народы начинали враждовать с примитивными народами, или развитые механические народы начинали враждовать с развитыми народами мыслей. Цивилизации приходили в упадок вот так: они концентрировались на мысли – «Что вы можете сделать в области гуманитарных наук?»; или же они концентрировались на МЭСТ – «Что вы можете сделать в физической вселенной?» Так возникало противоречие; рано или поздно между этими подходами должен был возникнуть конфликт.

Это, конечно же, небольшое преувеличение. Но как-то раз такое случилось, это было две тысячи лет назад. Это исцеление верой. Уверенность наполняет человека настолько внезапно, вера наполняет его настолько внезапно, что банк исчезает.

А какая драма разыгрывается в сегодняшнем мире, какой конфликт разгорается в мире сегодня? Атомная бомба, продвинутый продукт МЭСТ-направления, вступает в конфликт с гуманитарными науками. Так что любой человек, который в прошлом был очень тесно связан с мыслью, обеспокоен тем фактом, что в настоящее время в нашем обществе не существует способа быстро очеловечить человека. (Конечно, мы осознаем, что такого способа у нас нет!) Суть в том, что вот этот изначальный конфликт, который проявляется сегодня... очень наглядно проявляется сегодня.

Так вот, вы знаете, что вы могли бы... может быть, вы этого не знаете, но сейчас, когда я вам об этом скажу, вы узнаете: человек может упасть по шкале тонов настолько резко и неожиданно, что это его убьет. Это известно как шок. Человек, который едет в машине со скоростью 30 километров в час и врезается в кирпичную стену, отделается синяками. Если он врежется в нее на скорости 200 километров в час, у него может и не быть синяков, но остановка произойдет настолько внезапно, он опустится по эмоциональной кривой настолько быстро, что это его убьет.

Однако вам не стоит ужасно беспокоиться по поводу этих инцидентов. Но пожалуйста, ради Бога, не уклоняйтесь от прохождения факсимиле «Один» как одитор. Пожалуйста, не уклоняйтесь! Ведь это просто жестоко. На самом деле сейчас, когда вы знаете об этом инциденте, позволять преклиру страдать и мучиться при прохождении рождения, или операции по удалению миндалин, или автокатастрофы, или еще какой-нибудь инграммы – если только вы не проводите ассист... это почти так же жестоко, как привязать собаку к столбу и начать избивать ее цепью. Ведь это просто бессмысленно, вот и все.

Таким образом, внезапное падение по шкале вызывает громадные физиологические изменения в организме человека. А что будет, если у человека произойдет примерно такой же внезапный подъем по шкале?

Ведь вы на самом деле можете потратить меньше времени на прохождение факсимиле «Один». И то, что вы хотите сделать, – это поднять тон преклира. Понимаете, мы пытались, и пытались, и пытались, и пытались поднимать тон людей. Это было важной задачей: поднять людей выше уровня контрусилия; вытащить их высоко по шкале тонов. И боже мой, они просто выходят за пределы диапазона психометров; они просто выходят за пределы верхнего диапазона психометров. Нам пришлось попросить установить на психометре дополнительный переключатель.

Билл идет но улице, он видел эту девушку, Агнес, миллион раз. Это девчонка ходила на костылях, носила очки и вообще была в ужасном состоянии. И вот он видит на углу хорошенькую девушку и говорит:

И кстати говоря, с тех пор как «Настольная книга для преклиров» прибыла на то побережье, Мэтисон переделал свой прибор: он поставил там дополнительный переключатель, чтобы переключаться в более высокий диапазон тона. Ведь этот прибор не соответствовал... А сейчас, когда мы нашли факсимиле «Один»...

• Ух ты! Привет. Мы случайно не знакомы?

Ага. Ведь он выйдет за пределы... первый прибор, этот переключатель... преклир выйдет за его пределы. Люди выходят за верхний предел этого... просто пропорциональный подъем по тону; а ведь именно этого мы и пытались добиться. Сейчас вы можете продемонстрировать, что это происходит.

Кстати, как вы себя чувствуете, Нэн? Как вы себя чувствуете?

И он вдруг замечает сходство. Он поднимется по шкале тонов... вжих! И теоретически вы могли бы вызвать у него, так сказать, шок обратного типа достаточно быстро, чтобы отклировать его. Вы понимаете? Он говорит:

Женский голос: Довольно хорошо.

• Ты кто? Неужели? Разве такое вообще бывает?

Он прошел все правильно?

Женский голос: Угу.

Все это ушло? На что вы наткнулись – на тяжелое усилие?

Ззззыть! Вжик! Он снова поднимается по шкале тонов. А затем он смотрит на нее и думает: «Наверное, дело в чем-то другом. Наверное, она принимала бромосельтцер. Может быть... может быть, все дело в том, что хирургическая операция, которую она перенесла в возрасте пяти лет, наконец-то дала плоды, и вот в этом-то все и дело. Они же говорили, что на это может уйти долгое время».

Женский голос: Да.

У него множество сомнений, понимаете?

Тяжелое усилие только началось. Знаете почему? Она почувствовала себя усталой.

А потом он вдруг заворачивает за угол, и там на крылечке всегда сидела пожилая женщина в инвалидной коляске, которая была просто в ужасном состоянии... артрит, понимаете, она была в ужасном состоянии, и она... он видит, как эта женщина сбегает по лестнице, скок-скок-скок-скок-скок, и скрывается за углом. Ик. Это же старая миссис Смит! И он надеется, что уж теперь-то дело точно не в том же самом, ведь он столкнулся с чем-то, относительно чего у него нет полной уверенности, и он говорит:

Все нормально. Мы найдем это и уберем все, что там осталось.

• Добрый день... миссис Смит?

Так вот, разбираясь с тем, сколько часов требуется на прохождение этого инцидента... Я не могу сейчас оценить, сколько часов у вас как у одитора уйдет на то, чтобы пройти это с преклиром... или, может быть, у вас как у кейса, который был застрявшим в этом в течение долгого времени... сколько времени потребуется, чтобы высвободить вас из этого, чтобы вы могли это проходить. Это ограниченное количество часов. Если кому-то из вас потребуется пятьдесят часов, я в вас разочаруюсь.

Я просто хочу упомянуть вот о чем: каждый раз, когда одна женщина начинала проходить факсимиле «Один», она попадала в рождение. Да. Это бэйсик всех рождений. Так что преклир с одитором начинают проходить факсимиле «Один», а потом – бац! – оказываются в рождении.

Так вот, не исключено, что у нее в уме имелось некое замешательство, связанное с тем фактом, что ей, возможно, на самом деле стоит проходить рождение. Если такое имеет место, то кому-то лучше найти и убрать этот постулат; это может быть постулат, относящийся к одитингу. Вы, возможно, приняли какое-то решение на эту тему.

Женский голос: Я никогда даже не думала о рождении, но внезапно там появились усилия, соответствующие рождению.

Он испытывает шок на высоком уровне... он ошарашен. Тем не менее это шок на очень высоком уровне. Он взлетел по шкале тонов уже пару раз. Так вот, это крайний случай. Вы можете действовать несколько более мягко и все же получать результаты.

Да, это очень «рождательно». Женский голос: Что это за усилия и... Что за усилия?

Когда он приходит к вам... если он всего лишь слышал об Агнес... он приходит к вам, его по-прежнему переполняют сомнения, он не очень-то уверен и так далее, значит, у него нет особой уверенности относительно вас.

Женский голос: Можно ли проходить физические усилия в этом инциденте?

Что ж, у него и так нет уверенности относительно себя. И если вы усугубите ситуацию и в результате он будет не очень-то уверен относительно вас и того, что вы делаете, что ж, вы обнаружите, что ваши дела плохи, поскольку в этой команде, состоящей из одитора и преклира, будет на 50 процентов меньше уверенности. Вы понимаете, как это происходит?

Ну, вы проходите все, что появляется; в конце концов вам придется пройти физические усилия.

Так вот, есть люди, которые приходят и говорят: «Вы должны мне это доказать!»

Женский голос: Стоит ли с этого начинать?

– или: «Если вы сможете что-то со мной сделать, это будет нечто! Я хочу сказать, э...» – и так далее. Так вот, браться за таких людей – значит напрашиваться на неприятности, поскольку у них есть сомнения... вам нужно им что-то доказать. Что ж, это сложно. И вы можете шевелить своими одиторскими извилинами сколько вам угодно, но вы, вероятно, даже не подберетесь к факсимиле «Один», если вы будете работать только с теми кейсами, которым нужно что-то доказывать. Поэтому беритесь за те кейсы, которым ничего не нужно доказывать.

Нет.

Так вот, почему все эти вещи, связанные с верой, сомнениями, внезапным шоком... почему все они так надежно срабатывают? На этой вот шкале тонов мысли, как вы можете увидеть в «Настольной книге для преклиров», вот тут, вверху, стоит «Вера». В другой колонке стоит «Я знаю». В самом верху еще одной колонки стоит «Доверие», а в самом се низу – «Недоверие». Насколько недоверчивым можно быть? Можно быть мертвым! Поэтому если человек болтается где-то в диапазоне... в низком диапазоне контрусилия, то его мысль, сама по себе... она обычно находится ниже уровня 2,2. И в результате вы обнаружите, что он не может в достаточной степени упорядочивать свои мысли или сосредотачиваться на вас, чтобы вы могли безупречно выполнить свою работу.

Женский голос: Начинать с движения?

Так вот, у меня есть преимущество по сравнению со всеми остальными одиторами: люди никогда не сомневаются и не сомневались в моих одиторских способностях. В этом нет никакого смысла, поскольку я разрешал один кейс за другим. Я «подлатывал» кейсы. Я ставил диагнозы кейсам. Два одитора... они работали с одним кейсом в течение семидесяти часов... они пришли ко мне, они выглядели измученными, они пали духом и так далее, и вот они излагают ситуацию с этим кейсом. Они находились с ним в очень тесном контакте. Вы применяете какой-нибудь элементарный принцип и говорите:

С эмоции.

• А почему бы вам не пройти с ним то-то и то-то?

Женский голос: Ага.

Начинать с эмоции.

Конечно же, этот преклир слышал, что я сказал пройти с ним то-то и то-то, и одиторы слышали, что я это сказал, а сделал я вот что: я поднял их из диапазона контрусилия. И если бы я сказал: «Пройдите с ним случай, когда он упал в свиное корыто», преклиру наверняка стало бы лучше. И тут дело не во мне, и не в какой-то там мистике, и не в чем-то еще; дело просто вот в чем: общеизвестно, что я знаю, что делаю. Так вот, это просто, не так ли? Я, вне всякого сомнения, должен знать, что я делаю... ведь я разработал этот предмет!

Мужской голос: Но если у нее начинается выкипание, можно ли позволить ей выкипать?

Ну да ладно. Один из моментов, который иногда очень сильно расстраивает одиторов в районе деятельности, состоит в том, что они не получают таких же результатов. Что ж, они не получают таких же результатов по одной простой причине. Это очень простая причина: они не думают, что могут их получить, и они не пытаются их получить. Они опускаются в диапазон контрусилия и начинают наказывать преклиров.

О, да. Вы найдете в этом инциденте выкипание в огромных количествах. Возможно, вы пройдете через него два или три раза, а потом внезапно натолкнетесь на целый колодец выкипания, и преклир будет выкипать шесть часов – не делать больше ничего, а только выкипать... с преклиром может произойти что-то подобное.

И еще один момент. Они говорят: «Что ж, он говорит, что может помочь им поправиться, а я их наказываю, но я пытаюсь помочь им поправиться, и я работаю над этим в два раза усерднее, чем он... я знаю... но у меня не получается так же хорошо».

Мужской голос: Вы считаете, что нам нужно концентрироваться только на одном этом инциденте, при условии, что мы можем что-то в нем проходить, я правильно понял?

Что ж, при таком умонастроении они тоже ничего не добьются. И дело может дойти до того, что они будут расстраиваться из-за меня. Хорошо, отлично. Из-за этого они в самом деле начнут опускаться по шкале тонов. Они очень низко опустятся по шкале тонов.

Ну, прямо сейчас процедура одитинга... кроме всего прочего, я хочу посмотреть, насколько хорошо это будет получаться у вас... но моя процедура одитинга такова: не делать с кейсом ничего другого, кроме того, что абсолютно необходимо сделать, чтобы зацепить факсимиле «Один» и начать его проходить.

Так вот, когда я говорю о мысли, я даю вам не просто какой-то маленький, незначительный совет; я даю вам нечто такое, что должно иметь для вас очень, очень большую ценность... огромную ценность. Да, я знаю, что на свете есть убогие, хромые и слепые, и я знаю, что они находятся в ужасном состоянии. И я знаю, что нам придется работать очень долго, прежде чем мы приведем их всех в порядок, и я знаю, что на свете есть люди, которые требуют от вас сочувствия, времени и так далее. Ни одна из этих причин, даже такая причина, как «девятая динамика»... баксы... даже это не должно сбивать вас с пути и заставлять вас отойти от того, о чем я вам сейчас рассказываю как о «необходимой составляющей процессинга»: беритесь за легкие кейсы, где бы вы ни находились. Беритесь только за легкие кейсы.

Возможно, где-то поверх этого факсимиле образовалась груда идентичных усилий; возможно, где-то в банке что-то с хрустом врезалось во что-то. Возможно, с этим факсимиле смешалось что-то еще или что-то столкнулось с ним так сильно, что вам нужно пройти это. Но знаете ли вы, как долго нужно это проходить? Знаете, как долго нужно это проходить? Это нужно проходить лишь до тех пор, пока вы не сможете добраться до более раннего инцидента, до более раннего инцидента, до более раннего инцидента – и до факсимиле «Один».

Определить, легкий перед вами кейс или нет, просто. Легкие кейсы, как правило, в довольно приличном состоянии. Просто, не так ли? Это приятные люди, и они верят, что вы можете для них что-то сделать. И вы верите в то, что можете для них что-то сделать, просто когда видите, что они не возражают вам и не критикуют то, что вы говорите. Это мягкие и приятные люди, и с помощью одитинга вы подбросите их вверх по шкале тонов. Так что вы должны быть чрезвычайно разборчивы при выборе кейсов.

Женский голос: Как метод репитера.

Ага. Кстати, это старый метод прохождения инграмм. Вы находите инграмму... цепь инграмм; вы просто проходите инграмму один или два раза, чтобы попасть в более ранний момент, когда это произошло; потом проходите этот инцидент один или два раза, находите более ранний момент, когда это произошло; находите более ранний момент, когда это произошло; внезапно натыкаетесь на бэйсик этой цепи, тщательно проходите и стираете этот бэйсик – и все остальные инциденты исчезают.

Далее, вы можете подобраться к преклиру следующим образом. Вы говорите:

Так вот, раньше факсимиле «Один» нет ничего похожего на факсимиле «Один». Там есть смерти и другие вещи, но они нас нисколько не волнуют. Факсимиле «Один» – вот что все испортило.

– Знаешь, твоя сестра... твоя сестра в довольно плохом состоянии. И я бы в самом деле хотел что-нибудь сделать, чтобы помочь ей. Но самое странное здесь то, что для этого мне нужно реально показать ей, как это работает.

Мужской голос: Хм. Каков минимальный диапазон тона, в котором вы можете проходить с преклиром факсимиле «Один»?

[В этом месте запись обрывается в оригинале.]

Я не могу дать даже приблизительный ответ. Ведь может обнаружиться нечто такое: возможно, факсимиле «Один» задает тон преклира. Возможно, преклир находится в какой-то части факсимиле «Один». Поэтому, чтобы узнать это, вы просто выясняете, что именно в факсимиле «Один» вы можете пройти. Вы просто пытаетесь пройти его, пытаетесь пройти его.

Что ж, затем эта девушка, которая находится в очень хорошем состоянии, в качестве одолжения позволит вам поднять ее по шкале тонов (позволит вам проодитировать ее), хотя она не... очевидно, что с ней все в порядке, она счастлива.

Мужской голос: Пытаться независимо от уровня тона?

Она позволит вам поднять себя очень высоко по шкале тонов, чтобы послужить блестящим примером для своей сестры.

Да, просто пытаетесь пройти его, именно так. Но не позволяйте преклиру застрять в нем.

Люди будут делать это для вас. Они будут позволять вам одитировать себя, хотя им одитинг явно не требуется. Ведь, понимаете, человек, которому не нужен одитинг, думает об этом примерно так: «Мне не нужна никакая операция». Он не знает, насколько может улучшиться его состояние; он даже не способен представить, насколько может улучшиться его состояние. И у вас нет никаких причин сидеть и на протяжении долгого времени расхваливать ему одитинг.

Конечно, вы понимаете, что доступность кейса является одним из критериев. Если ваш преклир является почти психотиком, который никогда толком не мог и сейчас не может вспомнить ничего реального или что-то в этом роде... если вы начнете проходить с ним что-то типа факсимиле «Один», не подняв его предварительно на рациональный уровень, то у вас будут неприятности. Ведь вам грозят неприятности всякий раз, когда вы попытаетесь пройти любое усилие с таким человеком. Так что вам нужно устранить локи с факсимиле «Один». Но это справедливо, когда кейс находится в очень низком тоне.

Игнорируйте любого человека, которому нужно расхваливать одитинг, до тех пор пока вы не зажжете в его окружении несколько ярких факелов. Именно так вы и сможете одержать победу! Но если вы возьмете себе за правило помогать только тем, кто нуждается в этом, только тем, кто подвергает сомнению ваше мастерство, только тем, кто может вам заплатить, то вы будете постоянно терпеть поражение, общество будет терпеть поражение, и вы останетесь бедными. И «девятая динамика» – баксы – никогда у вас не появится!

Однако мне неизвестно никаких значительных препятствий. Кстати, я видел в нашей школе только один кейс, который поразил меня... этого господина здесь больше нет; прежде чем он уехал, его подняли в куда более высокий диапазон. Вы его помните.

Так вот, забавно здесь то, что если бы прямо сейчас, имея все эти техники в своем распоряжении, я делал упор на «девятую динамику», то, вероятно за моей дверью лежала бы уже куча костылей... небольшая гора из костылей, вне всякого сомнения... а в моей кубышке лежало бы ужасно много денег. Я бы одитировал на кровати из чистого золота, и у меня скопилось бы много МЭСТ. Это правда!

Так что я не думаю, что шкала тонов является жестким критерием. Мы узнаем об этом больше.

Если говорить о том, чтобы добиться чего-то с помощью Дианетики, то это было бы очень и очень мило и так далее, и это доказало бы, что Хаббард – хороший одитор. Но мы пытаемся доказать, что Саентология – это хороший предмет.

Женский голос: В какой степени преклира нужно ознакомить с предметом, прежде чем он сможет проходить факсимиле «Один»? Эмоция, усилие, мысль... как много он должен знать? Насколько четко он должен осознавать все те явления, которые имеют там место ?

И один из моментов, по поводу которого люди начинают с вами спорить в первую очередь... «Ну, один человек может это делать, а другие нет». Чушь собачья! Если у вас будет такой настрой, такое ощущение, такие подозрения, что ж, вероятно, вы и не будете в состоянии делать это, поскольку здесь вы имеете дело с весьма коварной вещью. Вы имеете дело с мыслью, и эффективность мысли зависит от того, насколько она знает, насколько она доверяет, какую она имеет веру в саму себя.

Очень хороший вопрос. Я собирался рассказать вам позже...

Между прочим, она является верой... а не имеет веру.

Женский голос: Хорошо.

Я, между прочим, не прошу вас «иметь веру в меня». Я прошу вас быть верой.

... о том, как знакомить преклира с одитингом. Но я могу ответить на этот вопрос прямо сейчас. Все это очень просто. Что вам нужно сделать, так это добиться, чтобы преклир прошел какую-то мысль. А потом добиться, чтобы он прошел какой-то лок. А

Если вы располагаете бесконечным временем (а это находится на самой вершине этого диапазона), если у вас есть бытийность... а это значит, что вы живы, вы в самом деле живы... то вы не сможете не преуспеть, одитируя людей.

потом постараться найти какую-то эмоцию... любую эмоцию, даже если это решимость или что-то в этом роде... любое эмоциональное состояние.

Но мы не имеем дело с чем-то посторонним, когда мы имеем дело с... когда мы говорим, что для того, чтобы сделать это, необходима некоторая вера. Понимаете, мы не имеем с этим дело. То, о чем я вам говорю, – это искусственный метод поднять себя как одитора по шкале тонов, не проходя инграммы. Понимаете?

Ну хорошо, это эмоция. Преклир внезапно получает субъективную реальность эмоции. А теперь пройдите с ним эмоциональную кривую того или иного рода, чтобы он увидел, что его эмоции изменяются, и получил реальность этого.

Так вот, поначалу вы нуждаетесь в том, чтобы вам об этом говорили. Когда же вы пройдете факсимиле «Один», никому не нужно будет говорить вам это. Но по большей части мы похожи на слепых, которые помогают слепым, понимаете? Поэтому люди, которых просто на куски раздирает рестимуляция, люди, которым приходится из-за этого очень туго, которым снятся кошмары, которые чувствуют, что они вот-вот сойдут с ума, должны взять себя за шиворот, вернуться к работе и довести одитинг преклира до победного конца. И тогда появится человек, который будет довольно хорошо обучен и который будет находиться достаточно высоко на шкале тонов, чтобы быть в состоянии проодитировать их.

И дальше попросите его взять в руку что-то тяжелое, а потом пройдите это усилие... пусть он найдет, как он поднимал этот тяжелый предмет, и пройдет это усилие. И потом продемонстрируйте ему, в чем заключалось его усилие в этом моменте и в чем заключалось контрусилие.

Но очень многие из нас... включая меня... будут вынуждены предоставлять огромное количество одитинга, весьма рестимулирующего одитинга, поскольку он затрагивает то, что покоится на факсимиле «Один». И когда вы одитируете, вы напрямую сталкиваетесь с факсимиле «Один».

И если вы хотите как следует ознакомить преклира с процедурой, обучить его всему этому, чтобы абсолютно ничего не могло пойти неправильно и чтобы он внезапно не отклонился в сторону, я бы не советовал делать ничего больше. На этой стадии я бы сказал: «Хорошо, вот инцидент...»

Вы не должны знать, вы не должны позволять знать преклиру, вы никому не должны позволять знать, и вы никак не можете через это прорваться! Именно поэтому в половине случаев одиторы не проходят инграммы в кейсах до конца... потому что они не должны быть в состоянии пройти их и стереть. Так говорится в факсимиле «Один»! Поэтому-то одиторы и бросают работать с инграммой до того, как она сотрется. Понимаете, как это получается?

На самом деле один из лучших способов дать преклиру реальность и не позволять ему выбиться из колеи, – это подключить его к прибору. Вы просто берете и подключаете его к прибору, а потом спрашиваете:

Поэтому вам нужно просто взять себя за шкирку и сказать: «Я супермен!» И сказать: «Что ж, начнем. (Хмм... у меня никогда раньше не было мигреней, а теперь у меня начинается мигрень)». Понимаете? Но... «Ладно, идите в начало инцидента... (Боже мой, я начинаю чувствовать жуткую тошноту)... продолжайте, проходите через инцидент».

• Вас когда-нибудь что-нибудь ударяло по лбу? Бац!

Таким образом, на начальном этапе вы подвергнетесь жестокому воздействию. Задействуйте свою мазохистскую, а не садистскую сторону личности и полностью сотрите факсимиле «Один» из кейса преклира. Уберите все локи, которые только потребуется убрать, чтобы добраться до факсимиле «Один»... уничтожьте факсимиле «Один». И делайте это с легкими кейсами. Либо делайте это с тем преклиром, который в результате станет достаточно компетентным, чтобы проодитировать это у вас. У вас есть две альтернативы. И на самом деле это не альтернативы: вам нужно сделать и то, и другое. Вы понимаете?

И он говорит:

Другой момент: вам не нужно ходить вокруг да около и уклоняться от прохождения факсимиле «Один». Не нужно уклоняться. То, что вы застряли где-то в середине факсимиле «Один», – это еще не повод находиться там всю оставшуюся жизнь.

• Странно. У меня появилась соматика. Вы отвечаете:

Вот что происходит с одиторами в районе деятельности: они ужасно сильно рестимулируются. Они прикладывают усилия к тому, чтобы заставить преклира сидеть смирно, они прикладывают усилия к тому, чтобы помочь преклиру, они прикладывают усилия, чтобы добиться того-то, они испускают эмоцию, чтобы добиться сего-то, они сочувствуют преклиру и им кажется, что они совершают оверт, и все такое прочее. И из-за всего этого они как бы отгораживаются и замыкаются, если они слишком долго делают это, не получая одитинга сами.

Ведь что происходит? Теперь я могу сказать вам, что происходит: они забираются в факсимиле «Один», вот и все! И любой одитор, который занимается этим слишком долго, в итоге сам окажется в факсимиле «Один». Поэтому если вы в итоге окажетесь в факсимиле «Один»... вы не окажетесь там, поработав с одним кейсом или что-то вроде того... так что сотрите это факсимиле у какого-нибудь человека, и всякое вредное воздействие, которое мог оказать на вас одитинг, исчезнет, как только вы сами пройдете факсимиле «Один». Что ж, это греет душу.

Так что если, закончив одитировать преклира, вы на протяжении двух или трех дней ощущаете трепетание и ужас в животе, это не страшно. Ну, ощущаете вы ужас в животе, ну, чувствуете вы себя так, словно в любой момент начнете биться в конвульсиях... ну и что? Пройдет лишь около недели, и все это прекратится.

Еще один момент: не одитируйте людей, если вы устали; не унывайте и не слушайте больше всяческие слухи о том, о сем, что кто-то про вас что-то сказал или что кто-то собирается вам что-то сделать, и подобного рода вещи, поскольку все это тянет вас вниз. В каком плане? В плане мысли.

Поэтому все сводится к тому, что вы думаете и каким является ваше намерение. Если ваше намерение состоит в том, чтобы улучшить состояние преклира, если ваше намерение состоит в том, чтобы пройти факсимиле «Один» несмотря ни на что, если ваше намерение состоит в том, чтобы продолжать этим заниматься и распространить это в обществе настолько широко, насколько возможно, чтобы в результате появилось столько блестящих примеров, сколько возможно, то в итоге у вас все будет хорошо. У вас просто все будет хорошо. На вашем пути будут попадаться ухабы, но вы сможете это пережить. Таким образом, ваше намерение должно быть на высоком уровне, оно должно быть конструктивным и основанным на разумности.

Так вот, в дополнение к этому вы должны сотворить несколько чудес. Вы всегда должны творить чудеса. Всякий раз, когда вам понадобится какое-то утешение в вашей работе, пойдите и сотворите чудо. Пройдите факсимиле «Один» у слепого человека, пройдите факсимиле «Один» у глухого человека, пройдите факсимиле «Один» у человека, который ходит на костылях... все, что угодно. И, конечно же, человек отбросит костыли, к нему снова вернется зрение, произойдет много прочих вещей. И это немного поднимет ваш боевой дух.

Но если вы намереваетесь приносить максимальное благо, используя свои знания, то вам нужно использовать в своей работе разумный подход. Разумный подход... самый что ни на есть разумный подход в своей работе. И это должно заключаться вот в чем: «Я хочу создать нечто, что послужило бы самым ярким примером, какой только может быть». И таким примером будет кейс, с которым случилось чудо, или же кейс, который благодаря вам засветился, как факел в ночи.

Сотни? Тысячи?

И между прочим, вам будет очень легко одитировать большинство кейсов, с которыми будут происходить чудеса. Я имею в виду, вы говорите: «Хорошо, давайте вернемся в начало и пройдем это до конца», а потом вы сидите, бормочете что-то себе под нос и позволяете преклиру просто проходить это. Преклир пройдет инцидент до конца, и вы скажете: «Вернитесь в начало инцидента и пройдите его снова». И, конечно же, возможно, что крики преклира слегка вас оглушат, но позвольте преклиру пройти инцидент до конца.

Он говорит:

В этом нет ничего сложного, но вы должны знать, что вы делаете, поскольку преклир может внезапно застрять в середине инцидента и сказать: «Оо-ой-ей-ей-ей-ей-ей! Что мне теперь делать?» – и это неподходящий момент идти и искать руководство. Это неподходящий момент, чтобы идти и читать на странице четыре: «Что делать, если вы вошли в штопор в тридцати метрах от земли». В этот момент вы не должны искать это... вы должны это знать. Вы должны знать это, знать, что происходит.

• О каких сотнях и тысячах лет назад вы говорите? О чем вы говорите? Вы отлично знаете, что я родился в 1918 году, и я никогда не буду рожден снова, а когда я умру, я отправлюсь в ад.

Так вот, могу вам сказать, что все, с чем вы работаете, – это мысль, эмоция и усилие... зеркальные отражения физической вселенной. Любое факсимиле в действительности окажет изрядное воздействие на преклира при первом прохождении, более слабое при втором, более слабое при третьем, и еще более слабое при четвертом. Иначе говоря, воздействие станет легче, прежде чем оно станет хуже.

А вы продолжаете:

Вы должны знать о прошлых смертях, и вы должны знать, как их проходить. Поэтому, когда мы учимся проводить одитинг, любой, кто для начала просто хочет попробовать свои силы, должен сперва поработать просто с мыслью как таковой. А потом поработать с какой-нибудь легкой эмоцией, а потом немного поработать с усилием. С чем-то, что находится в этой жизни, понимаете? Чтобы просто привыкнуть к этим вещам и увидеть, как они себя ведут. И когда вы в самом деле будете пытаться научиться всему этому и захотите обрести уверенность в своих инструментах, просто регулярно выполняйте эти действия еще с каким-нибудь кейсом, а потом попробуйте взяться за какие-нибудь инциденты.

• Хорошо. Это десятки тысяч лет? Это сотни тысяч лет? Это миллион?

Есть ли поблизости кейсы, у которых можно пройти какие-нибудь смерти? Сейчас я говорю об изучении предмета. Есть ли кто-то, у кого можно стереть какую-нибудь смерть? Что ж, хорошо. Давайте же сотрем смерть, и сотрем ее напрочь.

Я открою вам небольшой секрет: у многих преклиров гораздо легче проходить факсимиле «Один», чем смерти. Это неважно. Если вы хотите немного позабавляться с этим, вы можете пройти старую-престарую инграмму, вы можете пройти что-нибудь из пренатала, вы можете пройти какие-нибудь серьезные вторичные инграммы и так далее.

Стрелка прибора – бзинннг! А он говорит:

Очевидно, что сейчас в медицине, если верить журналу «Лайф», или «Тайм», или «Ридерс дайджест», или еще какому-нибудь авторитетному источнику в этой сфере... сейчас в медицине вовсю трезвонят о пренатальной области. Да. Они начинают идти в ногу со временем. Они отстали всего на два года!

• Миллион лет назад. Выстрел в лоб миллион... Что это за прибор?

Ну да ладно. Эта шкала мысли является шкалой разумности, и на самом верху этой шкалы находится мысль в чистом виде, без каких бы то ни было факсимиле. Существует мысль, которая, так сказать, не несет на себе никаких отпечатков. Если привести ее в столкновение с МЭСТ-вселенной, она сможет приходить к каким-то решениям и мыслить. Но на самом деле она не принимает решений, если не столкнулась с чем-то, что находится в движении, поскольку сама она не находится в движении, и чтобы прийти в движение, ей необходима физическая вселенная.

Чуть ниже этого уровня находится мысль, которая несет на себе очень слабые отпечатки физической вселенной, а еще немного ниже находится мысль, которая несет на себе немного более сильные отпечатки. И первый контакт с физической вселенной и первые впечатления от физической вселенной порождают на этом уровне мысли лишь ощущение эмоции. Мы говорим вот об этом уровне, где-то в районе 17,0 – 18,0 на шкале тонов, где-то вроде этого. Практически все, с чем вы вступаете в контакт в физической вселенной, – это ощущение эмоции. Усилие и все остальное на самом деле не производит на вас достаточного впечатления, чтобы вы обращали на это хоть какое-

Стрелка – бонг! Вы спрашиваете:

то внимание. Я хочу сказать, такие вещи, как ходьба, разговоры и так далее... вы не осознаете, что прилагаете усилия.

• Вы воровали что-нибудь, когда были ребенком? Бонг!

Теперь опустимся немного ниже: что ж, вы ощущаете более тяжелые эмоции, такие, как энтузиазм; это несколько более тяжелая эмоция. Вы опускаетесь еще немного ниже и получаете еще более тяжелую эмоцию, такую, как консерватизм; еще ниже – такую эмоцию, как скука... которая, кстати говоря, является ужасно тяжелой. Скука и апатия; апатия находится на уровне 0,3, что-то вроде этого, а скука – на уровне 2,5; это тягучие, клейкие эмоции. Вы бы не подумали, что совершенно слабый и вялый человек хоть что-то чувствует. Но вот что странно: у него такое ощущение, словно ему на голову вылили целое ведро клея. Из гнева выйти проще, чем из апатии, – всегда, всегда. Что ж, я поговорю об этом позже.

Так вот, по мере того как вы опускаетесь вниз по шкале тонов, вы вступаете... все сильнее вступаете в контакт с эмоцией, и вы опускаетесь где-то до тона 2,2 и попадаете в диапазон усилия: человек начинает осознавать усилия, существующие в физической вселенной, практически при каждом движении. Он осознает усилие, которое прикладывает при ходьбе; он осознает усилие, которое прикладывает при разговоре; он осознает усилие, которое прикладывает, когда смотрит, чувствует... любое усилие. Он осознает усилие... так происходит ниже уровня скуки.

И он начинает в такой степени осознавать усилие, что оно становится огромным и просто проходит сквозь него. Он ничего не может сделать, поскольку он не может остановить ни одного усилия, и это, конечно же, апатия. И все, что можно о ней сказать, – это густой клей. И на самом деле апатия – это не что иное, как плотное усилие. А мертвое тело – это не что иное, как плотное усилие... безо всякой апатии.

Бонг!

Так что вы начинаете с самого низа и снова поднимаетесь по шкале. Вот тут, внизу, вы не найдете ничего, кроме усилия, силы... очень хаотичной, неупорядоченной, совершенно беспорядочной. Это мертвый человек. Немного выше по шкале к этой силе прибавится апатия, и апатия – это жизненность, которая находится выше силы. Понимаете? На самом деле человек в апатии более жив, чем мертвый человек. Это точно! Вы бы не посмотрели на это таким образом, но это вам для сравнения... эти уровни.

Вы просто говорите:

Так вот, здесь, чуть выше, находится горе. Человек, который всхлипывает, стенает, плачет и так далее, гораздо более живой, чем человек в апатии. Человек, который находится в апатии, пережил уже слишком много, чтобы он мог плакать, понимаете? Так что у вас получается... вы добавили еще один уровень. Так вот, на самом деле это усилие; кстати, горе представляет собой почти что плотное усилие. Апатия – это практически плотное усилие. Вот что с этим не так, понимаете? Но сюда добавилось немного больше эмоции. Иными словами, когда речь идет об эмоции, здесь уже начинает слегка проявляться мысль.

• Похоже, что прибор знает об этом больше, чем вы. Скажите ему:

Это пока вы не дойдете до уровня страха. Когда вы окажетесь на уровне страха, что ж, усилие опять-таки станет несколько менее плотным, а мысль проявится еще немного; таким образом, сочетание этих двух вещей порождает страх.

В тоне гнева... в том, что касается мысли, тело поднялось на тот уровень, где человек на самом деле держится за любое усилие, которое поступает к нему, либо удерживает себя от приложения усилий. Так вот, по сравнению с апатией это довольно высокий уровень контроля.

Бонг!

Человек в апатии, кстати говоря, сделает все, что угодно. Возьмем для примера девушку в апатии: она сделает все, что угодно. И боже мой, в какие неприятности вы можете попасть из-за девушки, которая пребывает в апатии! Я не шучу! Я не шучу; ведь вы говорите: «Бедняжка, она такая грустная, она такая печальная, и она часто сидит, такая обессиленная и все такое прочее. Кто-то должен ей помочь».

• Ох-ох-ох-ох-хо-хо-хо, в меня и правда выстрелили, да? Когда это произошло? Знаете, такая странная вещь, меня начинает тошнить. Я начинаю нервничать по поводу всего этого.

Что ж, эта девушка настолько близка к самому дну, что она затянет туда и вас, если вы не будете достаточно осторожны. Если она будет делать все, что вы ей только скажете, значит она будет делать все, что ей скажут другие. Это интересно.

Так вот, выше гнева находится возмущение. Теперь человек становится довольно-таки живым. На самом деле в возмущении проявляется довольно много мысли. Человек, который просто возмущается, демонстрирует способность планировать, организовывать и так далее. И очень часто он будет ненамеренно переключаться на конструктивные действия. Даже на уровне возмущения человек будет способен на это.

Итак, вы объяснили ему, что представляют собой мысль, усилие и эмоция. Он более или менее знает, что он делает со всем этим. Но вы не объясняете ему, что именно ему нужно будет проходить. Вы просто просите его пройти от первого момента этого инцидента к последнему моменту от начала до конца, и он найдет в нем то, что он сможет найти. Обычно сперва он подберет некоторые эмоции, некоторые ощущения, и, возможно, некоторые восприятия. Не давите на него, потому что рано или поздно он пройдет и устранит достаточно эмоции, чтобы начать чувствовать усилие. И боже мой, усилие в этой штуке – просто блеск. И вам стоит по возможности устранить эмоцию, прежде чем вы доберетесь до усилия, чтобы тон преклира был достаточно высоким для работы с усилием. Ведь основная опасность состоит в том, что преклира можно бросить в усилие, когда тон у него еще низкий.

Так вот, мы поднимаемся до тона 2,5 и, конечно же, видим мысль. Но эту мысль тормозит слишком большое количество усилия. Понимаете, в этом диапазоне присутствует слишком много конфликтов, чтобы человек мог очень оживленно делать что-то. Но человек в скуке достигнет многого, поскольку я боюсь, что уровень скуки находится гораздо выше нынешнего «нормального» уровня.

Учтите, усилие там тяжелое. Оно напоминает очень тяжелую вибрацию... очень тяжелую. Так что ваше лицо... к примеру, ваше лицо кажется вам твердым, как доска; оно цепенеет. Вы говорите: «Я уверен, что у меня на лице маска или что-то такое». О нет, к лицу ничего не прикасалось; в этом-то и заключается хитрость, понимаете? К лицу ничего не прикасалось.

Поднявшись еще выше, вы окажетесь в диапазоне консерватизма. Что ж, здесь человек действует, здесь человек думает, и он мыслит разумно. Но пока человек не окажется над диапазоном консерватизма, вы не сможете достучаться до него при помощи разумных доводов. Ниже этого уровня человек не рассуждает разумно. Вы не можете требовать, чтобы он рассуждал разумно; он не способен на это. Вы приводите ему восемнадцать разумных причин, а он выдает вам в ответ эмоцию. И это диапазон, для которого характерна эмоция, понимаете? Вы получаете эмоцию вплоть до уровня 4,0; вплоть до уровня 4,0 человек действует на основе эмоциональных реакций.

То, что там было, это бзззззззззз в виде ударов... ударов. И эти удары поступали один за другим так быстро, что образовывали сплошную стену, и конечно же, из-за этого лицо кажется таким твердым, одеревеневшим. Иногда удары попадали в рот, иногда попадали в губы, в горло. Преклир почувствует пощипывание; это первое отдаленное представление о том, что там происходит. Это пощипывание – пустяк. Прежде чем вы закончите проходить этот инцидент, его губы станут вот настолько твердыми, понимаете. Он будет говорить: «Боже, как мне выбраться из этого?» Или же твердым будет его лоб. Или же его глаза застынут: «Я не вижу. Что с моими глазами?»

Так вот, такой человек все же будет воспринимать мысль. Он будет воспринимать разумность. Он будет брать мысль и превращать ее в эмоцию, чтобы иметь возможность действовать. Диапазон эмоции управляет диапазоном усилия, и мысль, которая стоит за всем этим, относительно слаба, поэтому, когда вы имеете дело с такими людьми, вам достаточно просто включить у них эмоцию. Вы включаете их эмоцию, и их усилие сделает все, что нужно. Я хочу сказать, здесь практически не нужна никакая разумность. Вы задаете им направление, которое... вы показываете им, в каком направлении нужно прилагать усилие, потом вы задействуете определенную эмоцию, и работа выполняется.

Так вот, он должен достаточно знать о том, как прибывает контрусилие, и он должен знать о том, что это вибрация, для того чтобы понимать, как от этого избавиться. И вам нужно пройти его усилие не получать эти удары во время инцидента; он начинает трястись, потому что он держит свое лицо в очень напряженном состоянии, понимаете? Тогда он может почувствовать ту вибрацию, которая там присутствовала. А потом он проходит эту вибрацию, направленную против него. Он проходит эту вибрацию, направленную против него, и в конце концов он отшвырнет ее прочь, работая с этим инцидентом.

Но когда вы подниметесь вот сюда, к уровню 20,0, вы окажетесь в той области, где эмоция в огромной степени подвержена действию разумности, рассудка, но это не какой-то нудный... некоторые люди думают, что рассудок – это нечто холодное и расчетливое. Нет, люди в тоне 1,2, 1,3, 1,4 могут быть чрезвычайно холодными и расчетливыми.

Имейте в виду: пока что никто не умер в этом инциденте, насколько мне известно. (Пару лет назад такое заявление показалось бы смешным; но я и правда не знаю никого, кто умер бы в этом инциденте.) Сначала человек боится, что он умрет, потом надеется, что умрет, а потом его это не волнует. Это разбросано по всей шкале тонов.

Разумные люди не холодны и не расчетливы. Они весьма живые и подвижные. Ведь что мы здесь видим? Мы видим здесь шкалу жизненности. И человек в конце концов доберется до того уровня, на котором он будет преобразовывать мысль непосредственно в действие. Такому человеку настолько легко управлять усилием, что эмоция, которую ему нужно для этого использовать, ничтожно мала.

Суть в том, что вам нужно проходить это до тех пор, пока вы не устраните оттуда все усилие. Так вот, усилие уйдет из этого инцидента; но усилие иногда приводит к зависанию преклира. Ну, если у преклира есть хоть какое-то ощущение движения вокруг себя, если он может получить хотя бы отдаленное представление о том, что вокруг него что-то движется, то усилие начнет поддаваться одитингу: эта штука движется, а благодаря этому движется и усилие; поэтому усилие сократится.

И полтергейст вы увидите лишь где-то на уровне 20,0. Знаете, вы говорите какому-то предмету передвинуться, просто подумав об этом, и он передвигается? Именно поэтому вы не так уж часто видите подобные явления в западном мире, именно поэтому люди в западном мире не думают, что такое явление существует.

У нас есть инструменты, необходимые для того, чтобы сократить все это. К примеру, есть ощущение движения из этой стороны в ту, из той стороны в эту; преклир заметит это изменение. Когда он будет проходить через это в первый раз, он просто почувствует, как включается эта сторона, включается та сторона; включается эта сторона, включается та сторона. В конце концов он обнаружит, что, возможно, там что-то скрипит (несмазанное колесо или что-то подобное), ведь там просто работает какой-то механизм, и он движется. Если он сможет почувствовать, как этот механизм изменяет свое положение туда-сюда, то он пройдет усилие. Ведь если в этом инциденте начнет двигаться что-то одно, то и все остальное начнет двигаться. Вы уловили, как это происходит?

Это, между прочим, обычная реакция низкого уровня: «Если я не "имплантировал" это себе в виде факсимиле физической вселенной, значит это не существует». Но когда вы имеете дело с человеком в более высоком диапазоне, то вы приводите ему разумные причины, по которым что-то должно быть так-то и так-то, и он вдруг понимает это. И поскольку он находится чуть ближе к уровню истины, он будет знать, так это или нет. Он будет инстинктивно знать, так это или нет. Я говорю «инстинктивно»... его разумность скажет ему, так это или нет. Вот и все. Он будет знать, правда это или нет.

Кроме того, я сомневаюсь, что все эти механизмы одинаковы. Если бы я проодитировал еще нескольких преклиров...

Так вот, когда мы поднимаемся выше уровня 20,0, мы, конечно же, в какой-то небольшой степени удаляемся от физической вселенной, и человек может оказаться на том уровне, где он просто есть, он просто знает, и с этим у него полный порядок, но он не действует. Он несет полную ответственность, но коли уж он несет полную ответственность, он не выбирает в той сфере, за которую он несет полную ответственность, ничего такого, на что он стал бы нападать или на что он стал бы направлять усилие, поскольку и за это «что-то» он тоже несет ответственность. Поэтому у него отсутствует всякое движение.

Вот один из факторов, которые привели к тому, что телефоны так плохо продавались (я обсуждал это раньше с одним человеком здесь): в этой штуке сбоку была ручка, которая издавала звук врр-врр-врр-врр, когда вы крутили ее. Такой звук издавал генератор в этой штуке. Вы крутите эту ручку. Вам иногда видны чьи-то пальцы или движение чьей-то руки. Если вам только удастся получить концепт того, как пальцы крутят эту ручку, в инциденте возникнет движение, и усилие начнет стираться. А иногда там двойная ручка, как в этих... помните «Мей Уэсты»?

Между прочим, для того чтобы получить движение, когда вы опускаетесь с уровня полной ответственности, вы должны выбрать мишень и разозлиться на нее, начать ее валтузить и делать с ней что-то еще. Вы выбрали врага. Вы говорите: «Вон там враг»... это как я, когда выбрал психиатрию. По правде говоря, мне вообще наплевать на психиатрию. Эти ребята используют факсимиле «Один» практически напрямую. И они настолько основательно засели в вэйлансе тех, кто изначально занимался его установкой, что продолжают делать с людьми то же самое с помощью электрошоков, префронтальной лоботомии и так далее. Но мне наплевать на это, поскольку у нас достаточно одиторов, чтобы исправить ситуацию. И это... о, через три, четыре года, пять лет люди будут говорить: «Психиатры? Кто это такие?» Они будут так говорить. Известно ли вам, что раньше их называли «альснистами»? Когда вы в последний раз слышали это слово? Что ж, когда-нибудь людей, которые занимаются лечением разума, будут называть саентологами. И кто-нибудь придет и скажет:

Так вот, это было разновидностью генератора... генератора с ручным управлением. Очень отсталое общество... почти такое же отсталое, как это. Очень, очень интересно.

«Когда-то существовала такая профессия – "психиатр"».

Знаете, все поиски... поиски вел человек, у которого, казалось бы, было богатое воображение... то, что поиск этого инцидента и создание техник для его прохождения заняли столько лет, сколько они заняли у меня, демонстрирует, что это могло быть только чем-то чрезвычайно безумным; ведь все это было совершенно неразумным. Просто неразумно то, что такое огромное усилие могло ударить по человеку, и после этого он мог остаться в живых. И конечно, это усилие должно было быть очень странным. Таким оно и было! Усилие на ультразвуковой частоте. Это черный диапазон ультразвуковых частот. Такие волны поджаривают мясо!

И люди скажут:

Нет, это было совершенно безумным. Механизмы, которые заводятся ручкой, были известны этому обществу только на протяжении последних семидесяти пяти лет, а этот инцидент произошел миллион или миллион с четвертью лет назад.

• Интересно, что это такое?

И то же самое справедливо в отношении всех остальных расчетов, присутствовавших в этом инциденте. Там не было ничего похожего на то, что вам когда-нибудь пришло бы в голову искать. Особенно с учетом того, что на протяжении всего этого инцидента вам внушают, что вы не должны этого делать. Это не должно приходить вам в голову.

Итак, здесь у нас есть карта этого инцидента; с этой картой в руках вы можете его проходить. Но он все же будет казаться вам совершенно неправдоподобным по двум причинам: во-первых, мой рассказ о нем рестимулирует его в некоторой степени; во-вторых, в самом этом инциденте говорится, что вы никак не должны затрагивать его, думать о нем, проходить через него, уделять ему какое-то внимание; это просто вы, это часть вас, это вам очень помогает, и это же, в конце концов, Бог, и это ваша душа; все, что этот инцидент делает, – это приводит вас в паршивое состояние, разделяет вас на части и делает разные другие вещи, но вам необходимо иметь его. И пятьдесят процентов людей, если не больше, оказались перед этой машинкой, твердо веря в то, что это будет им полезно и сделает их праведными. Да уж, их здорово надули.

Подлая шутка.

И все скажут: «Да. Точно».

Женский голос: Здесь у нас бог до машины.

Между прочим, это просто невероятно... можно было бы многое сказать об этих людях, которые, не имея знаний, были вынуждены использовать... были вынуждены работать с буйнопомешанными, с теми, с другими... что-то с ними делать. Поэтому на протяжении многих тысяч лет они били их, делали им шоки, давали им наркотики, которые заставляли их биться в конвульсиях, делали все, что угодно, лишь бы вымотать их, либо усмирить, либо сделать их послушными, чтобы обществу больше не нужно было что-то делать с ними. Никто никогда не прилагал никаких усилий к тому, чтобы улучшить их как духовных существ, никто никогда не думал об этом.

Именно так. Это был бог до машины.

Так вот, в Саентологии присутствует именно такое намерение. И любой человек, который говорит, что Саентология представляет собой нечто иное, забывает об этом намерении. Каково намерение Саентологии? Оно не состоит в том, чтобы сделать человека послушным, оно не состоит в том, чтобы сделать человека цивилизованным, оно не состоит в том, чтобы усмирить его. Оно состоит в том, чтобы улучшить состояние всего человечества в целом! Вот в чем состоит намерение Саентологии. Намерение с большой буквы.

Так вот, причина, по которой я обсуждаю с вами этот инцидент и пытаюсь дать вам максимальное количество информации о нем, как можно подробнее описать его размер, форму и общий вид... вот эта причина: я чертовски хорошо знаю, что многие из вас сидят сейчас и не верят мне. Ведь этот инцидент так и был задуман.

Таким образом, Саентология работает с человеком, чтобы сделать его лучше, чтобы сделать его более способным человеческим существом. В этом и состоит ее предназначение. В этом и состоит ее намерение... не в том, чтобы сделать человека более покорным, или более приспособленным, или что-то в этом роде. Ведь вы никогда не сделаете для человечества ничего хорошего, если будете делать всех приспособленными, поскольку в конце концов наверху не останется никого, кто мог бы этим заниматься. Интересно, что случилось с той расой, которая подвергла многих из нас наркоболевому гипнозу? Боюсь, что и себя они в конечном итоге тоже «приспособили».

Но давайте подойдем к нему вот с какой точки зрения... давайте подойдем к нему вот с какой точки зрения: если вы когда-нибудь проходили с каким-нибудь преклиром инграммы, которые, как вы отлично знали, способны разрушить всю жизнь преклира, но после прохождения которых состояние преклира не улучшилось; если вы когда-нибудь бились и бились с кейсом часами; если вы когда-нибудь наблюдали, как преклир все больше и больше запутывался, когда вы направляли его раньше и раньше; если вы когда-нибудь проходили с людьми прошлые смерти и ужасно странные расчеты, но не замечали особых улучшений; в таком случае вы можете осознать... одновременно вы видели, что те люди, с которыми вы проходили эти ужасные инциденты, немного улучшали свое состояние, вы получали результаты, явления действительно существовали, способности действительно присутствовали у всех людей, которых вы одитировали. Следовательно, вы должны быть в состоянии осознать, что нужно что-то чертовски странное, чтобы привести в замешательство нас как народ.

Между прочим, когда вы будете говорить об этом первом факсимиле, вы услышите о... Кто-нибудь скажет: «Ну, это... это... Известно ли вам, что это... это, должно быть, безумие. Вы, должно быть, безумны, раз говорите такое, поскольку люди в психбольницах только об этом и говорят».

По сути, мы очень, очень сильный народ. Как же так получилось, что мы настолько посходили с ума? Ведь, поверьте, мы сошли с ума: мы уничтожаем целые нации, у нас процветает национализм, у нас есть больницы для душевнобольных и все остальное.

И сначала вы не поверите своим ушам и скажете:

Так вот, вы можете сделать две вещи с этим инцидентом: во-первых, вы можете разгрузить его – вы можете устранить из него усилия и вытащить преклира из него; вы можете пройти с преклиром настольную книгу или пройти с ним «Самоанализ», и он, скорее всего, поднимется на более высокий уровень, выберется из этого инцидента, и ему станет лучше. Или же вы можете проходить усилия наобум, время от времени случайно затягивать преклира в этот инцидент и ухудшать его состояние. Так что это становится настоящим полем битвы... становилось раньше... между одитором, его усилиями, его селф-детерминизмом, его храбростью в попытке разрешать кейсы: как долго можно играть в пятнашки с этим инцидентом и все-таки улучшить состояние преклира. И выбор между этим и тем, чтобы просто взяться за дело и пройти инцидент, который относительно легко проходить... тут не должно быть даже речи о выборе. Должно быть совершенно очевидно, что самое меньшее, что вы можете сделать с этим инцидентом, это втиснуть преклира в его начало и потом проходить его изо всех сил с начала до конца, и самому посмотреть, что произойдет. А потом добиться, чтобы этот инцидент прошли с вами как с преклиром.

• Я не вполне... что... если... Вы понимаете, мы пытаемся добраться до этой штуковины, из-за которой люди сходят с ума, и, естественно, из-за этого они попадают в психбольницы, поэтому, разумеется, вы видите эту штуку в действии в психбольницах, это все, что вы там на самом деле видите!

Ведь если мы так и будем поступать, нам не нужно будет никого просить принять что-то на веру. Любой человек сможет посмотреть на вас и увидеть, какой вы энергичный, как вы улыбаетесь, и он будет знать, что вы через что-то прошли; и вы тоже будете это знать. И в то же самое время он будет знать, насколько велики улучшения, и, следовательно, проходить через это, должно быть, было весьма нелегко.

Хорошо?

Вы столкнетесь с такими вот круговыми рассуждениями, поскольку в них отсутствует разумность, понимаете?

Поэтому, когда вы начинаете разговор на уровне разумности, именно такую реакцию вы и получаете. Так что когда вы работаете в своем районе деятельности, вам нужно применять к окружающим вас людям одну простую уловку: используйте то, что соответствует их положению на шкале тонов. Так вот, это, в частности, не означает, что вы должны наказывать их, или запугивать, или бить. Это означает, что вы можете подстраховаться и добиться гораздо большей эффективности.

Скажем, вы хотите снять с кого-нибудь очки, и вы говорите: «Что ж, не хотите ли вы избавиться от своих очков? Понимаете, вы будете лучше выглядеть, вы будете лучше себя чувствовать, вашим глазам будет лучше, если вы снимете очки», ля-ля-ля-ля-ля. Нет, нет-нет. С большинства людей очки нужно снимать не так. Если вы имеете дело с людьми, которые ничего об этом не знают, то лучший способ снять с большинства из них очки – это сказать: «Известно ли вам, что очки... очки в итоге ведут к полной слепоте, и, вероятно, вы очень скоро вообще не сможете видеть? Известно ли вам, что каждые несколько лет вам будут нужны более сильные линзы? Что ж, сейчас у вас дела обстоят хуже чем вы думаете!»

И они ответят: «Боже мой! Неужели?»

Точно. Именно так вы и сможете снять с них очки. Люди становятся очень заинтересованы в том, чтобы снять очки, если им говорят... если вы распространите страшные слухи, сказав: «Очки неизбежно, в 100 процентах случаев, приводят к катаракте. И у любого, кто носит очки, в конце концов начинается катаракта. А из-за трения по обеим сторонам носа возникает рак. (Смех.) Так вот, вы видели вот эти маленькие красные пятнышки, которые образовались из-за надавливания и так далее? Это вызывает рак из-за ферментов табачного дыма, который попадает под них» – или что-то в этом роде. И все тут же снимут очки!

Иначе говоря, мысль... для управления мыслью, по мере того как она поднимается все выше и выше по шкале, нужно все в большей и большей степени задействовать разумность, а по мере того как она опускается все ниже и ниже, вы все в большей и большей степени задействуете эмоции, и в конце концов вам придется управлять ею с помощью усилия, поскольку именно в него она и превратится.

Поэтому, когда вы работаете в своем районе, самое лучшее, что вы можете делать (и это самый удобный способ), – это вызывать в людях такие вот невероятные эмоциональные реакции, превращая других людей, которые находятся в очень хорошем состоянии, просто в ангелов. Так вот, это будет очень хорошо. Либо вы можете поднять кейс, с которым происходят чудеса, на очень, очень высокий уровень и сделать этого преклира очень здоровым. И это шокирует людей, это их поражает, это действует на них как удар, это находится высоко на шкале эмоций и так далее. Конечно, некоторых из вас сожгут на костре как ведьм, но это не страшно. Мы найдем вас в следующей жизни и сотрем это. (Смех.)

Давайте сделаем перерыв.